Декабрьская оттепель - Страница 39

Но сколько бы дел ни переделала Мерри за день, ночь все равно принадлежала мыслям о Дейве. Она вспоминала его нежные ласки, слова любви, которые он шептал ей. Тем не менее ее неприязнь к огромному дому, к жизненному укладу Дейва не угасла. Но так же нарастала внутренняя потребность увидеть любимого мужчину, услышать его голос.

— О, Мерри! — Сестра протанцевала вокруг нее и схватила за руку. — Ты веришь, что это не сон? А за мною наступит твой черед. У тебя на свадьбе я буду уже присутствовать в качестве солидной замужней дамы.

— Конечно, — ответила Мерри, низко наклонив голову. Она надеялась, сестра примет румянец на щеках за признак волнения.

— Мы берем и платья и шляпу тоже, — сказала Лайза продавщице. — Моя сестра выходит замуж сразу после меня, поэтому мы еще наведаемся к вам.

Стеффи громогласно объявила, что умирает с голоду.

— Драм ждет нас на обед, — напомнила Лайза, забрасывая пакеты с покупками на заднее сиденье автомобиля. — Мерри, не хочешь присоединиться?

Мерри вежливо улыбнулась.

— Спасибо, но суббота у меня — день генеральной уборки дома. И еще я хочу повесить новые шторы в комнате Стеффи. Надо все подготовить к ее переезду ко мне сразу после вашей свадьбы.

Прощаясь с сестрой и Стеффи, она подумала, что невеста пребывает в состоянии постоянного блаженства. Этого определенно нельзя было сказать о самой Мерри, когда час спустя, обвязав шарфом голову, она принялась орудовать ревущим пылесосом.

Внезапно Пудлз залился веселым лаем, и Мерри выключила свою технику. Раздался звонок у входной двери. Она сорвала повязку с головы, выглянула в окно. Кто там?

Дейв!

Сердце неистово заколотилось.

Снова звонок.

Она знала, что выглядит неряшливо, но не могла ждать ни минуты больше. Мерри распахнула дверь.

— Привет!

— Ты мне позволишь войти? — усмехнулся Дейв, и Мерри поспешила отступить в сторону, поймав себя на том, что не в силах отвести от него влюбленного взгляда. Ей надо сосредоточиться на чем-то ином, например на его толстом шерстяном свитере, на плетеной ивовой корзинке в руке, гитаре на плече.

— Зачем тебе эти штуки?

— Для пикника.

— Пикник? В феврале?

— Знаешь что! — Дейв поставил корзинку на столик у стены и подтолкнул Мерри к лестнице. — Пойди умойся, а потом мы обсудим мое предложение.

— Ну, ладно. Я действительно голодна.

К моменту ее появления в джинсах и свитере внизу, Дейв наполнил термос горячим шоколадом. Как она заметила через кухонное окно, на заднем дворе он уже расстелил старое пестрое одеяло, взятое из бельевого шкафа.

— На воздухе немного прохладно, — предупредил Дейв. — Но я люблю пикники.

Солнце согрело плечи Мерри, хотя холодный ветер все еще напоминал о зимних днях.

— Я тоже люблю…

— Как насчет перемирия? — Дейв опустился на колени и стал доставать провизию из корзинки. — На ближайшие несколько часов предлагаю забыть все, кроме того, что происходит здесь и сейчас.

— Умирающий с голоду согласится на что угодно.

— Мерри взяла кусок жареной курицы. Дейв разлил шоколад по чашкам и передал Мерри салфетку.

— После обеда будет дан концерт.

— Ты в самом деле играешь на гитаре? — Она подозрительно оглядела инструмент.

— Эй, я же уроженец Нашвилла. Конечно, я играю на гитаре. — Он помахал куриной ножкой в воздухе. — С помощью вот такой барабанной палочки, поджаренной по-домашнему.

— Болтун. — Мерри одолел смех. Такого Дейва она обожала. Подобному человеку сопротивляться невозможно. И едва ли возможно без него жить. Если бы только он всегда был таким… простым. Но ведь она дала себе обещание не думать об этом сегодня.

— Вы, девицы из больших городов, смотрите сверху вниз на нас, музыкантов с ферм, не так ли? — Дейв кончил есть и вытер руки полотенцем.

— Мой отец был музыкантом, исполняющим музыку в стиле «кантри». — Мерри остановилась в нерешительности. Она очень редко упоминала о родителях. Отца она почти не помнила. — Он погиб, когда мне было семь лет. Иногда я задумываюсь, как бы сложилась моя жизнь, если бы отец был жив.

— А с отчимом у тебя отношения не сложились? — Дейв начал настраивать гитару.

— С которым по счету? Мама вышла замуж снова через несколько лет и оставила нас у бабушки Нетты, потом развелась и осела в Нью-Йорке.

— Поэтому ты и стремишься не допустить, чтобы Стеффи лишили семьи, как тебя.

— Что-то вроде того. Как тебе нравится Драм?

— Ты имеешь в виду в качестве отца? Трудно сказать. Мне импонирует его преданность Лайзе. Ведь он сумел настоять на своем, и его семейство, сплошные снобы, практически не может вставлять ему палки в колеса.

— Но он ни разу не заикнулся о желании иметь собственных детей.

— Это при общении с тобой. Однако насколько хорошо ты знаешь его? — Дейв начал подбирать на гитаре какую-то известную мелодию, а Мерри никак не могла ее вспомнить. — Он кажется мне приличным человеком, а там кто его знает!

Мотив, который он наигрывал, звучал очень знакомо, но она никак не могла вспомнить, где слышала его.

— А-а-а! — Мерри посмотрела на Дейва с укором. — Это же твоя знаменитая «Я видел, как мамаша целовала Санта-Клауса»! Я угадала?

— В самом деле? — Он широко раскрыл глаза, изображая полную невинность. — Боже мой, а я никак не мог разобраться. Понимаешь, мотивчик сам лезет в голову.

— Ах ты, мошенник! Лучше бы сыграл «Рапсодию в голубом».

— Это же для фортепьяно.

— Я тебя проверяла. Ну, хотя бы «Малагуэнью».

— Остановимся лучше на настоящей американской народной песне. Должно же найтись что-нибудь подходящее для такого момента. — Дейв нахмурил брови, словно в глубокой задумчивости, и заиграл мелодию в убаюкивающем ритме вальса. Мерри прикрыла глаза, настроившись на романтическую балладу в исполнении чуть хриплого баритона Дейва. Но глаза ее возмущенно распахнулись снова: загремела бойкая частушка «Моя милая похожа на мула».